Ножи Егора Самсонова, особенно так называемые медвежьи, приобрели культовый статус в российской охотничьей, а потом и «около ножевой» культуре. Вокруг них сложились легенды. Ну, а где миф — там и его критики. Рассмотрим аргументы сторон. Отметим, что, в сущности, мы очень мало знаем о Егоре Самсонове и его ножах.
«Кустарь-одиночка без мотора»
или «захребетник»?
В этих определениях нет ничего обидного. Это лишь констатация производственных мощностей и отношений в тогдашней кустарной промышленности.
Кем же был Егор Петрович Самсонов? Производил ли он ножи сам?
Был ли он «кустарем-одиночкой»: «работал в паре с подмастерьем и помощницей женой»?
Или все же был организатором производства и сбыта, то есть «захребетником»: «в мастерской работало в лучшие годы по десятку и больше человек».
Известно о Самсонове мало и вся информация излагается одними и теми же словами. «Работал с 70-х годов XIX века и до 1930 года». Пусть современников не удивляет такое долголетие. Ремесленники тогда работали долго. В каталоге фирмы «Роджерс» (1911 г.), о которой мы еще будем говорить, представлена целая группа ножовщиков фирмы со стажем в 50-60 лет. Работать они начинали с 10-11 лет.
Первая дата — 1870 г. — очевидное допущение. Устанавливая ее, авторы версии исходили, видимо, из предположения, что к моменту получения первой медали — на ремесленной выставке в 1885 г. Егор Самсонов был состоявшимся мастером.
Будучи ремесленником, Егор Самсонов, должен был работать какое-то время учеником, подмастерьем, прежде чем стать мастером. Цеховым мастерам предоставлялось преимущественное право на занятие определенными видами ремесла и продажу своих изделий. Без записи в цех нельзя было открыть ремесленное заведение, держать работников и иметь вывеску. О том периоде его деятельности писалось: «Жил на окраине Тулы в небольшом доме, перед входом в который висела вывеска «Закалка охотничьих ножей».
Свидетельства на звание ремесленников выдавались на неограниченное время тем, кто имел право на постоянную приписку к цеховому состоянию. Ремесленная управа записывала его в общество и выдавала свидетельство. В цеховое состояние могли записываться все те, кто имел право на приписку к мещанскому обществу.
Дети цеховых мастеров, достигнув совершеннолетия, должны были записываться в ученики, подмастерья, мастера, в противном случае же случае они переходили в сословие мещан.
Ремесленный Устав 1879 г. требовал ведения в цеховой управе трех книг: для записи мастеров, подмастерьев и учеников. Личным документом была книжка, выдававшаяся цеховой управой каждому производимому в подмастерья, где каждый мастер, у которого в обучении находился подмастерье, был обязан отметить: когда подмастерье поступил к нему на службу, когда и по каким причинам выбыл, какому мастерству обучился, какого был поведения. Аттестат о присвоении звания мастера выдавался общей ремесленной управой по представлению цеховой управы. Ученикам после трехлетнего проживания у мастера полагалась выдача письменного свидетельства, «какое он заслужил по верности, послушанию, почтительности, прилежанию, искусству и поведению».
К середине 1890-х гг. число ремесленных обществ сократилось в Российской империи до 136, причем выяснилось, что 110 из них состояли из лиц, вовсе к ремесленному сословию как таковому не принадлежащих. В течение 1902-1903 гг. Министерство внутренних дел упразднило ремесленные управления и общества в 107 городах; к 1916 году они были сохранены лишь в 29 городах Империи.