Хобби на всю жизнь

Мое увлечение ножами (и вообще оружием) зародилось в послевоенные годы, когда практически все мальчишки, мои ровесники и более взрослые ребята, болели этой неизлечимой «болезнью».

Гордостью любого пацана тех лет являлись фонарик и обязательно – карманный нож.

В те годы фонарик был вещью необходимой, поскольку освещение было не везде и не всегда. А без ножа ты вообще «не жилец»: самая распространенная область применения его в мальчишеской среде – игра «в ножики», в которую могли играть днями напролет всем двором. С ножиком в кармане ты чувствовал себя во дворе на равных с остальными. Правда, до кровопускания дело, как правило, не доходило.

Мой первый нож был изготовлен из половинки ножниц. Отец преподавал в ремесленном училище, а я к нему туда часто бегал и там нож на точиле, как смог, заточил, затем подправил на цементной ступеньке и довел на кирпиче угла дома. Рукоять была обернута жестью и изолентой.

К тому времени, как этот нож у меня отобрали, у меня появился классный складной перочинный нож польской фирмы «Енгеле» с двумя клинками из нержавеющей стали и штопором, с перламутровой рукоятью. Через какое-то время основной Клинок я сломал, но сам нож сохранился до сих пор.

Чуть позже в продаже появились дешевые (на дорогие у нас не было средств) цельнометаллические складные ножи примитивной конструкции типа «Дак-Дак», выпускаемые двух или трех типоразмеров, украшенные выштампованным изображением Кремля или парусника. Но сталь клинков была неплохая. Правда, такой нож ввиду тонкой рукояти было неудобно держать в руке, но зато и не жаль потерять.

Более дорогие образцы, пользующиеся спросом у взрослых, конструктивно представляли собой также очень простые ножи с деревянной рукоятью. Почему-то они назывались МТ-1 и МТ-2 и, кроме размера, отличались формой.

Появлялись в продаже и «настоящие» ножи довольно больших размеров с металлической оковкой и боковыми накладками. Кстати, клинки у всех были очень хорошо закалены.

К тому времени отечественная промышленность уже наладила выпуск ножей в большом ассортименте, в основном это были павловские перочинные ножи.

К окончанию школы у меня перебывало десятка полтора ножей, но почти все они затерялись.

После школы я устроился на завод. Честно говоря, я был даже рад, поскольку учеба уже изрядно надоела, а руками работать, я считал, что умел. И действительно, работа шла хорошо, мне это нравилось, вокруг были старшие товарищи, у которых можно было многому научиться.

В армию я не попал ввиду наличия хронической болезни, зато сразу после достижения 18-летия, вступил в члены УООР, возможно, чтобы иметь свое, настоящее оружие (отец и дед у меня были охотниками). Ну, а какой охотник без ножа?

После войны, пожалуй, не было такого завода в СССР, на котором бы не работали слесари, станочники, механики или даже инженеры, которые бы своими руками не изготовили хотя бы один нож. А некоторые делали ножи на продажу, благо листовой прокат ставшей модной нержавеющей стали не был дефицитом. На нашем заводе распространена была конструкционная сталь 4Х13, подходившая для изготовления хозяйственно-бытовых ножей. Для охотничьих же ножей эта сталь была «мягковатой», а хорошо закалять ее умели немногие мастера-термисты. Кроме этой стали, были и другие – подшипниковые, рессорные, углеродистые и легированные инструментальные – выбор большой. Мои первые охотничьи ножи были изготовлены из стали У8.

Ножи я предпочитал небольших размеров с рукоятями, выполненными из эбонита или рога лося. Но их было изготовлено буквально несколько единиц, в основном для самоутверждения (все делали, так что я хуже?). Главное – у меня получалось то, что я задумывал, беда была в том, что хотел я каждый раз что-то новое. Поэтому мои первые ножи либо разошлись по знакомым, либо видоизмененные попадали к матери на кухню и там «погибали» (углеродистая сталь быстро «съедалась»).

Роль охотничьего ножа вплоть до нашего времени была очень велика. Однако в наши дни уже не требуется добивать охотничьим ножом зверя при отказе ненадежной фузеи или при загоне его гончими. Поэтому охотничий нож, особенно в нашей стране, где распространены преимущественно европейские условия охоты, играет роль хозяйственную, вспомогательную, правда, с довольно широкими функциями. По своим характеристикам он более приближается к обычному туристическому ножу, требования к которому великолепно изложил в своей статье «Нож на туристской тропе» Н. Спрингис (см. «Клинок» №2, 2004 г.).

В 1950-60-е годы украинские охотники были в основном оснащены ножами кустарного производства и не изъятыми милицией трофейными фабричными образцами европейского типа. В Европе существовало несколько типичных для своих регионов вариантов охотничьих ножей. Но что носили на поясе итальянцы, испанцы, корсиканцы, что лежало в кармане француза или балканца, мы тогда не знали, а судили о европейских ножах по трофейным образцам немецко-австрийского или финского происхождения.

С финкой было все предельно ясно – это почти русский дизайн, тем более что практически все самоделки были исполнены по мотивам «криминальной» финки. Настоящие финские ножи, сохранившиеся с довоенных времен, когда они завозились по линии Всекохотсоюза прямо из Финляндии или привезенные после финской компании, встречались не часто.

Моделей немецких ножей было много, но почему-то все считали самым «крутым» немецким охотничьим ножом церемониальный кортик немецких егерей, оставшихся им в наследство еще с позапрошлого столетия, как принадлежность для псовых охот. Было много немецких ножей несколько необычного типа – «никер», также восходящего к древним временам охоты на оленей, серн, косуль. Короткий острый Клинок этого ножа был приспособлен для добивания зверя ударом в шею (поражая спинной мозг). Такие ножи в Германии производятся до сих пор.

Посильную лепту в дело вооружения охотников ножами внесли военнослужащие, демобилизованные из ОГВ в Восточной Европе: почти у каждого солдата, возвращающегося на Родину, в чемодане лежал охотничий нож немецкого, польского или чехословацкого производства, а офицеры, даже неохотники, везли в качестве сувенира какой-нибудь репарационный «Зауэр», «Бюхаг» или «Зимсон». Ножи эти были небольшие, европейского типа, обычно с рукоятью из оленьего рога. Клинок и дополнительный инструмент – пила – выполнялись из весьма посредственной нержавеющей стали. Ножны изготавливались из прошитых кожаных боковин и были совершенно непрактичными. Но главная заслуга завезенных ножей заключалась в том, что они послужили прототипами для самодельных отечественных ножей.

Моделей же самодельных ножей было великое множество. Иногда их форма и размеры задавались размерами заготовки, которую удавалось с трудом достать в «злачных местах» вроде института Патона, «Ленинской Кузни» или завода «Большевик». Так, сталь 9Х18 в те годы была пределом мечтаний.

Как ни странно, но к охотнику, вооруженному ножом, имеющему билет и ружье, милиция относилась, как правило, более-менее лояльно. Номерные ножи следовало вносить в охотничий билет.

Спрос, как известно, рождает предложение, и в начале 70-х гг. промышленность освоила производство номерных охотничьих ножей. Практически все ножи (более 10 типов) изготавливались производственным комбинатом московского общества охотников и рыболовов.

Однако жалоб на эти изделия поступало так много, что в 1977 г. журнал «Охота и охотничье хозяйство» впервые на своих страницах затронул тему охотничьих ножей (до этого в нашей стране очень редко издавалась литература об охотничьем оружии, а о ножах не писалось вообще или же публикации ограничивались упоминаниями вроде: «На охоте также необходим хороший нож…»). На протяжении нескольких лет в журнале велись дискуссии о том, каким быть ножам охотника. С жадностью читал я статьи: «Охотничий нож: каким ему быть?», «Нож промысловика», «Сибирский нож», «Нож для охотника, что топор для плотника», об алтайском ноже и т.д.

Из статей, написанных энтузиастами, имеющими доступ к зарубежным источникам, я узнавал о тенденциях развития ножевого дела в мире. Эта информация была очень интересной и полезной. Но касалась она в основном темы нескладных ножей, я же «заболел» складными. Это увлечение пришло с осознанием истинной роли ножа применительно к местным условиям охоты.

Действительно, у нас на Киевщине не тайга и не джунгли, где необходимо выживать в трудных условиях безлюдья, бездорожья и коварного климата. Наиболее популярные у нас виды охоты – на утку, другую пернатую дичь и на зайца, а для этих охот с выездом на два дня в составе заводского охотколлектива УООР достаточно и складного ножа... Правда, не всякого.

На первых порах в нашем небогатом коллективе не было моторных лодок и личных автомобилей. Палатки также были редкостью. Поэтому приходилось греться у костра. А для этого желательно было иметь топорик или тесак, в крайнем случае, – тяжелый нож.

Обдумывая для себя такой нож, я пришел к выводу, что тяжелый нож приемлемых размеров можно сделать складным. К тому времени, как я созрел для подобной работы, мне уже приходилось видеть несколько складных ножей, которые мне чем-то понравились. Среди них был английский нож Victoria (длина в сложенном виде 195 мм), несколько немецких егерских ножей (длина 140-150 мм) с пилой, но больше всего запомнился мне русский «складник» длиной 152 мм, также с пилой, штопором, отверткой и консервным ножом. Толщина клинка этого ножа составляла 5,5 мм. Нож отличался еще и тем, что тыльный торец его рукояти был массивным железным и мог служить в качестве молотка (вес ножа – около фунта). На клинке было выведено клеймо – «С-Петербург» и «св. Михаил». Накладки рукояти – роговые, со временем оказались в плохом состоянии, стальные детали ножа ржавые. Мне довелось осуществить реконструкцию этого ножа.

Описанные выше и многие другие ножи имели фиксатор, именуемый теперь back-lock – с выступающим в спинке рукояти фрагментом рычага замка.

Сравнивая складные и нескладные ножи, на мой взгляд, следует отметить два главных недостатка «складников».

Первый – невозможность быстро привести нож в рабочее положение, особенно одной рукой. Это серьезный минус при эксплуатации ножа в экстремальных условиях. Но для Украины это не столь актуально, тем более что в действительно серьезных условиях эксплуатации пользуются, как правило, прочным нескладным ножом. А для хозяйственно-бытовых нужд сгодится и обыкновенный складной нож.

Второй недостаток – складной нож состоит из подвижных элементов конструкции, между которыми имеются зазоры и щели, являющиеся накопителями всяческой твердой и жидкой грязи, служащие рассадником бактерий. Это особенно характерно для многопредметных ножей, которые после применения очень тяжело очищать от растительных и пищевых остатков, да еще и от ржавчины, если нож изготовлен из обыкновенной углеродистой стали.

Поэтому мой первый складной нож был сделан одно-клинковым, длиной 135 мм. Фиксатора не было, однако форма пятки была такова, что открыть Клинок можно было легко, а закрыть, – только приложив значительные усилия. Одно-клинковым нож был еще и потому, что это был мой первый, экспериментальный образец. Отсутствие фиксатора было связано еще и с ужесточением в те годы милицейских мер надзора за оружием. Этот нож меня не устроил уже после первых выездов на охоту: во-первых, он был легковат, а во-вторых, лезвие очень быстро приобрело заусеницы ввиду некачественной закалки клинка. Рукоять же оказалась, наоборот, очень удобной для своих размеров.

Несколько последующих ножей длиной 150 мм (здесь и везде по тексту, если это не оговорено отдельно, приведена длина ножа в сложенном виде) я изготовил по мотивам западноевропейских образцов. Один из последних, многопредметный нож, изготовленный в 1974 г., был уже с традиционным фиксатором back-lock. Клинки выполнялись из углеродистой стали марки У8 или обычной рессоры. Еще один нож, довольно увесистый, я сделал несколько меньших размеров и полностью из нержавеющих материалов. Он был без фиксатора, но с тяжелой рукоятью из нержавеющей стали с никелевыми плашками и роговыми накладками, длиной 140 мм. Много лет он был моим спутником на охоте…

Однако я опять пересмотрел свое видение назначения ножа. Массивный нож перестал быть незаменимым инструментом, поскольку я и мои товарищи по охоте со временем обзавелись «моторками», палатками, «спальниками», примусами, и рубить колья или хворост уже было не столь необходимо, как раньше (тем более что для этой цели более подходит топор). Кроме того, на коллективной охоте на копытных таскать с собой повсюду тяжелый нож в кармане оказалось не очень удобно.

Следовательно, новый нож должен был быть легким, а, учитывая особенности охоты на копытных с вероятностью разделки туши и снятия шкуры – не маленьким.

Учитывая эти взаимоисключающие требования, трудно обойтись одним ножом. Поэтому я решил обзавестись парой ножей: одним – «зверовым», выполненным из нержавеющей стали, длиной в сложенном виде 130 мм, вторым – для охоты на пернатую дичь – легким, многопредметным, длиной 105-120 мм. Последний можно было и не изготавливать, – в магазинах оказался неплохой выбор туристических ножей типа современного «Викторинокса» или «Венжера». Но поскольку качество таких ножей было невысоким, я в 1978 г. все-таки изготовил легкий нож для утиных охот, где было все, что необходимо.

Со временем материалы стало доставать значительно легче, и для изготовления небольших ножей я начал использовать сталь 95Х18 и титан. В облике этих ножей я вернулся к концепции своего первого ножа, рукоять которого с выступом в передней части около оси оказалась наиболее удобной (этот выступ служит неким подобием ограничителя при длинной рукояти). Удобству удерживания ножа способствовала подпальцевая выемка, начинающаяся сразу за этим выступом, а для силового реза указательный палец перемещался ближе к лезвию перед выступом (места там достаточно).

В закрытом положении ножа выступ рукояти прикрывает угол пятки клинка. Однако для ножей длиной менее 125 мм такая форма не приемлема.

В конце 70-х гг. у наших охотников стали появляться привезенные из-за границы каталоги «Франкония» и «Кеттнер», а также периодические издания на оружейную тематику, и я смог увидеть воочию незнакомые мне ранее модели ножей и, как мне казалось, определить тенденции развития ножевой отрасли. Особенно мне понравилась революционная, ставшая классической, модель складного ножа с фиксатором «Бак 110», созданная в 1963 г.

И оказалось, что мои ножи имели много общего с этими образцами: один мощный длинный Клинок, утопленный конец рычага, служащий кнопкой для разблокировки фиксатора, да и сам фиксатор. Отверстие – антабка, которую я применял уже давно, в моих ножах было гораздо более широкое, а значит и удобное. Кроме того, к этому времени я уже применял титан, который стал популярен в ножевом производстве всего-то лет 10 назад (его применение дает выигрыш в весе). Форма же рукояти с выступом-ограничителем мне что-то не встречалась. Сталь, применяемая при изготовлении клинков моих ножей, – 95Х18 – по своему химическому составу практически соответствует распространенной на Западе стали марки 440С.

Однако с закалкой этой стали имеются определенные трудности. А плохо закаленная сталь 95Х18 не имеет преимуществ перед хорошо закаленной сталью 4Х13.

Позже появилась «промежуточная» сталь 65Х13, более подходящая для клинков «рабочих» ножей и менее «капризная» в термообработке.

Трудоемкость ручного изготовления даже одно-клинкового складного ножа во много раз выше, чем аналогичного ножа с фиксированным клинком. Особенно много времени уходит на подготовительные операции и на подгонку механизма фиксатора клинка (если таковой имеется), да и вообще, такое изделие требует большей аккуратности в работе, культуры производства, чтобы получилось все так, как задумано. Недаром некоторые ножевые фирмы даже и не пытаются наладить производство складных ножей.

Изготовление и устройство складного ножа

В свое время в нескольких номерах российского журнала «Прорез» были опубликованы выдержки из книги всемирно известного изготовителя складных ножей Боба Терзуолы, где он детально объяснял, как делают складные ножи, правда, только одного типа – с замком liner-lock, и только мелкосерийно.

Однако технологические приемы за рубежом значительно отличаются от таковых у нас. Действительно, ну кто, скажите на милость, у нас при изготовлении ножа применяет тонкую нержавеющую фольгу, которой плотно обертывает Клинок, выполненный из стали ATS-34, перед закалкой, да и сталь такую где взять?..

Я же, основываясь на собственном опыте, предлагаю читателю ознакомиться с поэтапным изготовлением складного ножа.

Прежде всего будущим ножом надо «заболеть». Для этого необходим какой-то толчок. Увидел ли что-то необычное, интересное, или самого посетила новая дизайнерская идея или конструктивное решение…

Тогда наступает следующий этап: на бумаге прорисовывается как сам оригинальный узел, так и будущее изделие в целом, и, когда дизайн ножа покажется привлекательным, то по бумажному шаблону, на гетинаксе в масштабе 1:1 прорисовываются все детали для наглядности.

После этого для будущего ножа заготавливаются материалы (как правило, что-то обязательно уже есть «в загашнике»).

По прорисовкам делаются заготовки деталей.

«Сырой» Клинок обтачивается с припуском на термообработку, фрезеруются накладки рукояти, придаются контуры рычагу фиксатора и плашкам рукояти, в первом приближении подгоняется пятка клинка.

Затем высверливаются отверстия под временные оси (диаметром на 0,5 мм меньше расчетного). Вся конструкция в «сыром» виде собирается на временных осях.

После этого, если изделие первое, замечаешь в нем, как правило, массу недостатков. Потом следует переосмысление всей проделанной работы, и с чувством потерянного времени все сделанное… забрасывается в дальний ящик стола или на полку. Вступает в силу операция «пролежки». В это время необходимо подумать, стоит (или можно) что-то исправить или же следует начинать работу заново, учитывая предыдущий, отрицательный опыт.

«Пролежка» может длиться очень долго – один комплект заготовок деталей лежит у меня до сих пор уже добрый десяток лет.

Но если возникает необходимость срочно выдать «подарочный» нож, то этот комплект извлекается из «долгого ящика», и работа быстро заканчивается: по ходу исправляются исправимые ошибки, а не исправимые, так и остаются, ибо заказчик их все равно не заметит. Тут я выступаю уже не в роли любителя и не в роли профессионала, а в роли ремесленника.

Затем подгоняются рабочие оси, гравируется Клинок, калятся детали: Клинок, рычаг фиксатора (коромысло) и пружина, иногда ось клинка с отпуском в месте заклепывания на концах. Подгоняются деревянные, костяные или роговые накладки на плашки рукояти: шлифуются на кругах с абразивной шкуркой и вручную, при необходимости гравируются детали рукояти.

Задние заклепки рукояти клепаются на собранном ноже во избежание смещения деталей. В таком виде собранный на рабочих осях нож окончательно подгоняется и зашлифовывается по контуру.

После этого снимается Клинок и доводится до необходимых размеров и формы, однако лезвие не затачивается. Также доводятся поверхности пятки клинка и рычага фиксатора. Доводятся до нужной «чистоты» спуски клинка.

Клинок с осью устанавливается на свое место, и ось расклепывается с торцов.

На эпоксидный клей «сажаются» накладки плашек, после чего расклепываются концы оси рычага.

Через сутки после высыхания клея наводится общий лоск. Лезвие затачивается до необходимой остроты.

Устройство и алгоритм изготовления складного ножа с модным сейчас замком liner-lock достаточно хорошо описаны как в российской прессе, так и журнале «Клинок» («Клинок» №1, 2004 г. «Нож по-американски»).

Мы же рассмотрим устройство складного ножа на примере ножа с замком типа back-lock – одним из традиционных европейских замков, – особенно любимым немецкими мастерами.

Такой нож состоит из следующих деталей (см. рис. 1-4): 1 – клинка, 2 – плашек рукояти, 3 – пружины замка, 4 – рычага фиксатора (коромысла). Пружины для наглядности заштрихованы.

На рис. 1 представлена классическая конструкция позапрошлого столетия. Ее особенности: пружина – технологически сложная, выполненная из цельной заготовки, кнопка рычага (5), на которую необходимо нажать при разблокировке замка – выступает за габариты рукояти, обычно имеется вкладыш (6) из мягкого металла или эбонита для упора лезвия клинка, если его случайно прижмут вглубь рукояти в закрытом виде. Впрочем, упора может и не быть. В охотничьих вариантах ножа добавляются чаще всего пила, распарыватель и штопор, дополнительно – отвертка и консервный нож – весь необходимый минимум полезных инструментов. Длина основного клинка таких ножей обычно составляет порядка 5-6 дюймов (127-152 мм). Ножи послевоенного производства как «гэдеэровские», так и западные, значительно меньше, с длиной основного клинка 70-90 мм. Антабка чаще всего выполнена в виде качающейся петли.

На рис. 2 представлен вариант технологически упрощенной пружины, которая устанавливается в отверстие задней проставки, закрепляемой заклепками или выштампованной заодно с плашками рукояти, кнопка не выступает. Это решение особенно распространено в дешевых одно-клинковых ножах азиатского производства.

На рис. 3 проиллюстрировано устройство самого замка. Сопряжение рабочих поверхностей защелки осуществляется по поверхностям, образованным радиусами R1 – собственно защелка и R2 – упор клинка, проведенными из центра оси фиксирующего рычага.

Если правильно выполнить этот узел, сложить Клинок ударом по обуху будет непросто. Но так не делают, поскольку практически осуществить подгонку деталей сложно и будет иметь место люфт, причем суммарный – к люфту замка добавится люфт в оси клинка...