– Корр. Виталий Григорьевич! С чего началось увлечение авторским оружием и ваше понимание сути этого термина?

– Виталий Шлайфер. Началось это достаточно давно. Занимаясь оружейным бизнесом, я по роду своей деятельности сталкивался с ножевыми изделиями, через которые мастера стремились выразить свое умение декораторов и ювелиров, украшая свои произведения более или менее изысканно и между тем стандартно. Но в них отсутствовало главное, – сюжетная линия, отображающая мировосприятие автора и делающая этот предмет или композицию единственной и неповторимой. И мне захотелось самому создать нечто подобное, Клинок, который, оставаясь совершенно функциональным, в тоже время являлся бы эксклюзивным и неповторимым образцом.

Будучи страстным охотником, для первого эксперимента я выбрал охотничий нож. Простой и функциональный Клинок этого ножа не украшен художественными изысками. Для изготовления ножен и рукояти использован рог. Но там, где было невозможно использовать естественный рисунок рога в декоративных целях (на его торцевых срезах), был вырезан не просто орнамент, но изображено мое представление о местном животном и растительном мире. Я старался вдохнуть в этот свой первый нож душу.

На мой взгляд, авторское холодное оружие должно вызывать интерес при многократном его рассматривании, каждый раз демонстрируя внимательному наблюдателю все новые грани мироощущения своего создателя. Этот, мой первый авторский нож, я храню как память о новом этапе своей деятельности.

Одна из последних моих работ называется «Днепровские глубины». Сам предмет – нож – вполне функционален, и его можно практически использовать по прямому назначению. На рукояти и ножнах, выполненных из дерева, инкрустированы серебром и перламутром рыбы и водоросли – подводный мир днепровских глубин. Но этим работа не ограничивается, а ее восприятие только начинается. Еще интереснее художественное оформление подставки, превращающей нож в предмет декоративного оформления какого-нибудь уголка интерьера. Это композиция из сплетения водорослей и рыб, выполненная из патинированного серебра. Художественная выразительность предмета передается игрой цветовых оттенков и позолотой. Подставка может играть самостоятельную роль в интерьере, но познание всей композиции «Днепровские глубины» возможно лишь при многократном внимательном рассматривании каждой ее детали, ведь все они органично связаны друг с другом! Созерцая эту композицию, зрители, возможно, поймут (и я на это надеюсь) красоту окружающего их жизнь мира. Они под иным углом зрения увидят Днепр, его глубины и обитателей этих глубин. Сейчас около острова Хортица на глубине нашли остатки казацкой чайки и русского военного гребного судна. Ведутся работы по их подъему, а это значит, что днепровские глубины, – это еще и часть истории нашей страны. Все эти нюансы я и хотел передать в своей композиции, и вы должны понять, как важно для меня определить концепцию будущего произведения, продумать все его детали.

Вот другая работа – «Победа скифов». Рукоять и ножны кинжала, выполненного в форме акинака, покрыты традиционными изображениями из жизни скифов. В клинке кинжала, имеющем редкую волнистую «пламеобразную» форму, что в общем-то не типично для скифского оружия, но окружено магической символикой, я постарался отразить историческую взаимосвязь культур разных народов.

Давайте вспомним, когда жили скифы? Они жили во времена античной греческой цивилизации, которая так же исчезла, оставив о себе память в виде некоторых археологических находок. И вот на фрагменте подлинной греческой колонны висит скифский щит, внизу шлем. На колонну же опирается скифский акинак и весь этот, давно уже канувший в Лету мир увит плющом из патинированного серебра.

Еще одна работа называется «Японские мотивы». Это не подражание и не копирование японского холодного оружия. Скорее это мое личное понимание японской культуры и размышления об этой экзотической для нас стране. Рисунок дамаска на клинке вакидзаси подобран в виде неба с облаками. По этому небу летит журавль – японский символ долголетия и счастья. Материал отделки ножен – змеиная кожа, покрытая многослойным лаком. Отделка деталей оружия змеиной кожей более характерна для Китая и в Японии не употреблялась. Но в данном случае это намек, ассоциация с драконом – волшебным и очень сильным животным, почитавшимся в древней Японии. Теперь обратите внимание на цуба. Со стороны клинка на ней изображен подводный мир, со стороны рукояти – надводный. Они разделены между собой толщиной пластины цуба, но в то же время их объединяет многообразие материалов, из которых изготовлены растения, рыбы и животные. В первую очередь это отражается в многообразии цветовой гаммы этих изображений. Медь, бронза, латунь, серебро – каждый предмет имеет свой цвет, но цветовая гамма тщательно продумана и подобрана, гармонично соединяясь в композиции. Это типично японская манера, выделить и показать каждую мельчайшую деталь композиции. Кроме этого, оружие украшают выгравированные резцом изображения по мотивам японских гравюр: пейзажи и сценки из жизни животных.

Это мое восприятие Японии, с которым зритель может согласиться, а может и оспорить. Но в любом случае, прежде всего он должен осмыслить увиденное и это является тем главным, в расчете на что я и разрабатываю концепцию каждого подобного произведения.

– Корр. Как осуществляется воплощение вашей идеи в материале?

– В. Ш. Редкий человек может делать все от начала до конца на очень высоком уровне. И даже те, кто на это способен, часто прибегают к помощи других мастеров в связи с дефицитом времени.

Я в своих проектах выступаю как сценарист, придумывающий сюжет, режиссер, переносящий этот сюжет в мир зрительных образов и координирующий работу художников и мастеров, и как продюсер, финансирующий это Предприятие. Я создал творческий коллектив, понимающий меня с полуслова и стремящийся не только на высоком уровне воплотить в жизнь мои идеи, но и сделать эту работу по возможности еще более выразительной. По сути, это совместный творческий процесс, осуществляющийся под моим руководством.

– Корр. В одном произведении очень трудно показать всю глубину темы. Приходилось ли вам возвращаться к одной теме вновь и вновь, создавая серию произведений?

– В. Ш. Вот мой проект наградного кортика Украины. В нем заключена концепция глубокого философского и исторического значения оружия. Вы видите позолоченный вариант, но, как и любая награда, он предусматривает несколько вариантов исполнения, поэтому есть и посеребренный вариант оружия. В декоративном оформлении оружия используются элементы, пришедшие из нашей истории. Это фрагмент печати запорожского войска, изображающий казака на фоне хлебных колосьев и девиз «Верность земле и преданиям». Вдумайтесь, какой колоссальный смысл заключен в этой надписи! Я увидел ее на старинной наградной казацкой сабле, которая хранится в музее Д.И. Яворницкого. Более емкой фразы я представить не могу. Не за храбрость, не за верность царю или императору… Какой глубинный смысл заключен в ней! Выполнена надпись на кортике старославянским шрифтом «устав». Кроме этого на оружии изображены: булава-шестопер, пушка, сабля и другие символы запорожского войска. На рукояти нанесен орнамент «плетенка», имеющий варяжские корни. Это не случайно, поскольку влияние варягов в древности было достаточно сильным.

Трезубец, происхождение которого частично славянское, частично варяжское и в большой степени хазарское, можно рассматривать не только как современную символику, но и символ взаимного влияния тех культур, на базе которых произошло формирование украинской культуры.

На другой стороне – «крест-якорь». Этот символ присущ древним землям Украины много тысячелетий. Раньше считалось, что этот знак происходит из времен раннего христианства, сейчас уже доказано, что он встречается уже в бронзовом веке. Кстати этот знак очень близок к трезубцу. Может быть, он и был одним из его прототипов?..

Крестовина в виде дубовых листьев, изогнута на манер крыльев, придавая кортику образ парящего креста.

На клинке орнамент – чертополох. Он входит, как геральдический знак, во множество дворянских гербов. Изображение его было популярно и у казацкой старшины. В связи с этим изображение чертополоха я включаю не только в этот кортик, но и в любые произведения, в которых присутствует тема казачества и освещается история Украины.

Одно из его названий по латыни звучит «Noli metangere» – не тронь меня. Этот девиз часто включается в другие изделия. Кроме этого, в композицию кортика входят изображения древнекиевской ладьи и киевской княжеской короны.

Множество символов, но все вместе они рассказывают об истории Украины и одновременно отражают мое личное отношение к ней.

Наградное оружие – очень трудная тема. В случае с кортиком я возвращался к ней многократно и существует около двадцати (!) вариантов этого оружия.

Иные обстоятельства повлекли за собой создание серии «Герои Украины». Нами изготовлено уже около двадцати предметов, каждый из которых посвящен какому-либо памятному месту Украины или ее национальному герою. Уже были ножи, посвященные истории Днепра, острова Хортица, гетманам Украины. И в то же время остается еще множество подобных имен и мест Украины, забыть которые нельзя, а значит, – серия будет продолжаться.

Нож, представленный на иллюстрациях, посвящен курганам Украины, как хранителям исторической памяти и мудрости народов, проживавших на ее территории. Это отражено в тексте, нанесенном на оружии. Мы составляем его сами, основываясь на древних литературных источниках. На каждом из предметов серии «Герои Украины» нанесен свой текст, к составлению которого мы относимся также тщательно, как и к разработке общей концепции оружия.

На костяном медальоне изображены курганы. Вся степь была ими покрыта. На одних стояли сторожевые казацкие вышки, другие венчались каменными «бабами», пришедшими из глубины веков. На самом деле те изображения из камня представляли собой воинов с изредка и сейчас видимым оружием, саблями и булавами, выцарапанными на их фигурах. Одно из таких изображений рельефом вырезано на слоновой кости и присутствует в композиции оружия, которое задумано, как парадное украшение запорожских воинов. Форма его клинка повторяет персидско-турецкую разновидность кривого арабского кинжала «джамбийя», который очень нравился запорожцам и являлся желанным трофеем в их военных походах.

Но, разрабатывая образцы этой серии, мы стремились объединить технологии Востока и Запада. Форма кинжала восточная, но рисунок орнамента, украшающего оружие – западный. Кинжал богато украшен серебром, позолотой, гравированной и резной слоновой костью. Драгоценные и полудрагоценные камни, украшающие рукоять кинжалов этой серии найдены на территории Украины. Гранат, речной жемчуг и дымчатый топаз использованы при украшении этого образца.

Как видите, возможна и серийность в изготовлении авторского оружия, когда она оправдана концепцией такого оружия, а не является попыткой тиражирования какого-то одного удачного образца. Тиражировать допустимо оружие сувенирное, используемое для памятных подарков в некоторых случаях.

– Корр. Что Вы подразумеваете под сувенирным оружием?

– В. Ш. Одно из направлений нашей деятельности – изготовление таких подарочных предметов, которые приобрести может любой желающий. Вот перед вами булава, изготовленная с соблюдением старых технологий, богато украшенная орнаментом и позолотой. Она находится в великолепном футляре и, казалось бы, по всем параметрам может претендовать на уровень оружия авторского. Но я бы остерегся его так называть и главный критерий, которым я в этом руководствуюсь, это его соответствие общепринятым требованиям к сувенирной продукции, и в том, что в концепции такого изделия отсутствует какой-либо сюжет, да и просто мысль. Это хорошая, добротно выполненная реплика исторического оружия и ничего больше. Сувенирное оружие может стоить безумно дорого, в его отделке может быть использовано множество драгоценных камней и металлов, филигранная техника может демонстрировать возможности мастера, но отсутствие авторской мысли делает этот предмет безжизненным, неспособным на творческий диалог со зрителем. Именно поэтому такое оружие не способно подняться до уровня авторского.

– Корр. Вы также изготавливаете и высококлассный рабочие ножи. Чем вы руководствуетесь в данном случае?

– В. Ш. Наши охотничьи ножи очень лаконичны. В них нет ничего, что могло бы ассоциироваться с холодным оружием. Наоборот, они весьма функциональны по своим рабочим качествам. Общая черта, роднящая их с прочими нашими изделиями, заключается в высоком качестве изготовления и применении высококачественных материалов. Клинки из дамаска, обладающие твердостью порядка 60-62 единиц по Роквеллу, очень красивы, но конечно за их состоянием необходимо следить. Есть охотничьи ножи и более простые, с клинками, выполненными из стали марки 95Х18.

– Корр. Есть ли в модельном ряду рабочих ножей такой, который Вы бы хотели выделить?

– В. Ш. Концепция «моего» охотничьего ножа сформировалась у меня еще во времена работы на Крайнем Севере. Клинок такого ножа умеренной длины, имеет глубокую подпальцевую выемку со стороны лезвия и благодаря этому может с помощью изменения хвата трансформироваться в очень короткий, каким, собственно, и производится в действительности огромное количество работ, связанных с разделкой охотничьего трофея. Нижний упор при этом зажимается между пальцами и надежно фиксирует кисть на рукояти при любом усилии, прилагаемом к ножу. К этому ножу возможно приложить множество хватов, что очень облегчает работу. Для меня это «самый рабочий» нож, им можно нарезать колбасу и хлеб, снять шкуру с медведя и зайца, и выполнить любую подсобную работу в лагере. По моему мнению, он идеально эргономичен.

– Корр. Стечение каких обстоятельств способствовало появлению у вас любви к оружию?

– В. Ш. Мое послевоенное детство связано с играми с оружием. С пяти лет меня начали брать на охоту. Эти обстоятельства заразили меня привязанностью к охоте и оружию. Более серьезно я заинтересовался оружием во время работы на полярной станции, находившейся на мысе Челюскин на Таймыре (самая северная точка Евразии). С 1974 по 1980 год я оказался в особом мире, где была работа, в которой ты был нужен и незаменим, и охота для всех желающих. Я перепробовал множество образцов охотничьего оружия, был профессиональным охотником, добывающим пушнину и пропитание для зимовщиков. К сожалению, моя квалификация радиоинженера со временем снижалась, ведь радиотехника стремительно развивалась. И в один из моментов моей жизни из радиоинженера я превратился в оружейника.

– Корр. Чем для вас является оружие?

– В. Ш. Выделить в оружии его практическую пользу, историческую значимость или художественную ценность я не берусь. Для меня все это страницы одной огромной книги об оружии. Приходил я к этому постепенно. Вначале связал себя с оружейным бизнесом (у меня была одна из первых лицензий на торговлю оружием в Украине). Почти с самого начала нашим Предприятием был целенаправленно взят курс на то, что при оружейном магазине будет функционировать мастерская, в которой будут ремонтироваться и реставрироваться не только ружья, но и холодное коллекционное оружие.

Постепенно расширялась и моя коллекция, при этом я целенаправленно формировал ее с историческим уклоном, параллельно изучая историю оружия народов мира.

Кроме того, я пытался наладить выпуск в мастерской ножей той эргономичной формы, к которой я пришел на основе своего охотничьего опыта.

Следующим этапом стало желание выразить себя в оружии при помощи художественных и исторических образов.

Украина была разорена невероятным количеством войн, конфискаций с последующим после этого уничтожением оружейных образцов, иногда имеющих огромную историческую ценность. В ней мало чего осталось, и я пришел к мысли на базе своей коллекции открыть музей истории оружия, чтобы люди смогли увидеть эту необычайную составляющую часть этого мира.

Мое отношение к оружию отличается от отношения к нему многих людей, введенных в заблуждение несправедливой пропагандой. Оружие – это первый инструмент деятельности человека. Оно остается основным инструментом деятельности и на сегодняшний день. Большая часть бюджета и сейчас тратится на армию и оружие. Кроме того, оружие – это еще и мощный стабилизирующий фактор. Из зарегистрированного оружия убивают гораздо меньше людей, чем гибнет от удара молнии. В то же время в автомобильных катастрофах гибнут десятки и сотни людей, число несоизмеримо большее! Но мы не запрещаем автомобильное движение, мы его регулируем, устанавливаем определенные правила движения на дорогах.

В тоже время отношение к оружию у нас остается пережитком тоталитарного правления, когда власть требовала, чтобы каждый отдельно взятый гражданин был безоружен. Но я утверждаю, что оружие в руках воина, полицейского, охотника, спортсмена, да и просто в руках обывателя – это облагораживающий, стабилизирующий фактор, подчеркивающий принадлежность человека к мужскому полу, к генетически предназначенной ему роли защитника и кормильца. Это чудо, что есть оружие, создавшее человека. Представьте себе на миг, что оружия в истории человеческой цивилизации не было бы. Это значит, что и самого человека, как вида сейчас просто не существовало бы. И извратить отношение человека к оружию, есть черта нечистоплотности современной цивилизации! Это ложный гуманизм в отличие от подлинного, признающего роль оружия в развитии цивилизации. И это моя философия оружия, исходя из которой я строю свое к нему отношение.

Этому же соответствует и моя концепция художественного оружия. Показать через него историю того или иного народа, мое отношение к прекрасному, отношение к природе – к тому миру, который нас окружает...

Я повторюсь, что создаю его не один. Великолепный мастер и художник Сергей Шишков, хорошие работы другого мастера, Павла Солоненко. Есть ряд других людей, с которыми я сотрудничаю. В разной степени все они являются соавторами, и вместе с тем это коллектив единомышленников.

– Корр. Что бы вы пожелали читателям журнала «Клинок»?

– В. Ш. Пытливости и целеустремленности в своих увлечениях!