История так называемого «Второго зимнего похода» или «Ноябрьского рейда» вряд ли известна большинству читателей «Клинка». Оружию, как и событиям, этого трагического эпизода будет посвящен отдельный рассказ в журнале «Оружие и Охота». Данная публикация является частью авторской рукописи, адаптированной для журнала «Клинок». Напомним читателям, что в ноябре 1921 г. несколько отрядов армии УНР перешли западную границу УССР в надежде вызвать восстание. Второй (разведывательный) отдел Генерального штаба Войска Польского снабдил их некоторым количеством оружия. Данная статья является попыткой на основе документов и мемуаров установить какое именно оружие находилось в руках этих «рыцарей Абсурда» в их последнем походе.
Повстанцы Волынской группы получили оружие 1-го ноября 1921 г. в селе Каменка возле местечка Костополь вблизи советско-польской границы. Поскольку польское правительство официально отрицало свое участие в подготовке вторжения на территорию УССР, повстанцы «захватили» вагон на станции Моквин, а их командир выдал польскому поручику, начальнику караула, расписку на «захваченное» оружие. В числе переданного таким образом оружия источники указывают 500 сабель и 300 пик – по табелю вооружений на целый кавалерийский полк тогдашней польской армии.
Так как оружия на всех не хватало, его разделили как могли, кому винтовку, кому саблю, кому пику. Для кадров «конного полка» — 45 «старшин»-офицеров, 30 «пидстаршин»-унтер-офицеров и 25 «казаков»-рядовых заместитель командира полка сотник Василь Падалка получил 20 винтовок русского образца, 40 пик и 25 сабель. Причем, как пишет в своих воспоминаниях сам сотник, сабли и пики были «ржавые». Коней и седла на 27 человек повстанцы захватили уже на посту польской жандармерии в селе Боровом километрах в пяти от границы. Если судить по докладу полковника армии УНР Юрия Отмарштейна, воспитанника Пажеского корпуса, капитана российского Генерального штаба, во Втором зимнем походе – начальника штаба Повстанческой армии, на руки было роздано далеко не все холодное оружие. Из 155 офицеров и чиновников и 645 унтер-офицеров и рядовых, вооруженных винтовками было 56 % (448 чел.). Конных разведчиков насчитывалось 32 человека. Остальное холодное оружие везли в обозе. Вооружение повстанцев иллюстрирует пример отдельного отряда сотника Падалки. На 17 человек было выдано 7 винтовок, 5 сабель, 5 пик, 20 ручных гранат, 30 пироксилиновых шашек.
Утром 4-го ноября Волынская группа перешла границу возле села Нетребы. Согласно воспоминаниям сотника Гриця (Григория) Рогозного этот переход представлял собой жуткое зрелище: босые, в лохмотьях «козаки» прыгали по снегу, держа в руках «спис»-пику, или придерживая «тяжелую немецкую саблю, болтавшуюся под ногами». Иные держали в замерзших руках винтовки, среди которых было много «обризанов», или даже винтовок без затворов…
Дальнейшее общеизвестно: 17 ноября, после неудачной попытки взять Коростень и изматывающих маршей по грязи и снегу (за 15 суток было пройдено более 600 верст, в том числе за последние трое с половиной суток – 157 км), отряд Тютюнника у села Малые Миньки был настигнут кавалерией красных. Конные из сотни Хмары (35 чел.) и командование (18 чел), всего немногим больше ста человек – те кто был верхом или успел отпрячь упряжную лошадь, некоторые на санях — проскочили. Оставшиеся, кто еще сохранил присутствие духа, отстреливались пока не закончились патроны. Только спустя два-три часа, когда выстрелы стихли, красная конница бросилась в атаку. «Повстанцы сбились в одну кровавую толпу с большевиками. Их топтали лошадьми, а они все еще сбивали всадников выстрелами, штыками, а то и просто кулаками. Это уже была предсмертная конвульсия людей, собравших остатки сил и искавших спасения. Мы подняли руки вверх, но и это не спасло бы нам жизни, ибо красноармейцы продолжали рубить нас саблями, пока их командир Котовский не въехал среди нас и не приказал своим прекратить рубку» (подполковник Ремболович)...
Анонс.