Стало доброй традицией знакомить читателей журнала «Клинок» с украинскими мастерами-ножовщиками, отдельными образцами их творчества, и тем, как каждый из них видит цели и перспективы своей профессии.

Приятно констатировать, что в нашей стране становится все больше людей, неравнодушных к прекрасному, ценящих благородное искусство клинка во всех его проявлениях. Особенно возрос интерес к авторскому клинку, дав благодатную почву для развития этого направления коллекционирования. А ведь всего несколько лет назад сам этот термин ассоциировался с изделиями российских и некоторых зарубежных мастеров…

Своими работами, представляемыми на ежегодных специализированых выставках, проходящих в Киеве, украинские мастера пропагандируют это направление клинкового искусства, доказывая, что непреодолимых трудностей не бывает!

С одним из украинских мастеров, Яном Погоржельским, работы которого привлекают своей самобытностью и оригинальностью, встретился корреспондент журнала «Клинок».

Корр. Ян, как получилось, что Вы стали кузнецом?

Ян Погоржельский. Я родился в Киеве в 1972 году и в детстве совершенно не представлял себя в этой профессии. Да, собственно, и ножами в то время особо не увлекался, хотя техникой и механикой интересовался всегда, и кое-что для себя мастерил. Одним из наиболее запомнившихся устройств было достаточно примитивное ружье-«воздушка», главным элементом которого был велосипедный насос.

Лет в 10-11 отец подарил мне небольшой складной нож с «выкидным» механизмом. Этот нож на какое-то время поразил мое воображение. Я пытался «разгадать» устройство его механизма, чертил эскизы собственных конструкций, но самостоятельно изготовить нож так тогда и не собрался.

Следуя примеру отца, я увлекался электроприборами и всем, что связано с электричеством. После окончания школы пошел учиться в профтехучилище, освоил профессию слесаря-ремонтника. Закончив обучение, стал работать электриком-монтажником на строительстве новых зданий.

1990-е годы для страны оказались сложным периодом, но моя работа была хорошо оплачиваемой по меркам того времени и, как казалось, не существовало причин для резких жизненных перемен…

Как часто бывает, вмешался его величество случай. В 2000 году один из моих друзей, Роман Павловский, познакомил меня с группой увлеченных молодых людей, занимающихся реконструкцией быта и военного искусства прошедших эпох. Среди прочих элементов занимались они и историческим фехтованием. При этом поединки проводились на оружии, изготовленном из дерева и пластмассы, что больше походило на детские игры.

Тем не менее, историческая реконструкция захватила меня ощущением сопричастности к Истории, возможностью творческого подхода к используемым в ней методам, элементами игры, дав выход собственной фантазии.

Однако мне захотелось более серьезного подхода к фехтовальному разделу таких игр на исторической основе.

…Занявшись реконструкцией своего первого исторического костюма (вместе с моей женой Ириной), я изготовил и первую саблю – XVII века (в то время на экранах страны с большим успехом прошел фильм «Огнем и мечем», поэтому задуманный нами персонаж «жил» в XVII столетии). Да, сабля была сделана из полосы обычного железа с помощью «болгарки» и наждачного круга, но это было первое изготовленное мною «настоящее оружие», и, что немаловажно, сабля мне очень нравилась. Среди моих знакомых она также вызвала живой интерес и желание стать владельцем подобного исторического оружия. Поэтому я решил продолжить свой первый опыт, начав изготавливать макеты мечей и сабель.

Со временем пришло убеждение, что оружие должно как можно больше соответсвовать оригиналу, то есть быть, прежде всего, стальным.

В этой связи я принялся искать возможности для работы на более высоком уровне. К счастью, в этот период мне заказали несколько образцов «турнирного» оружия, изготовив которые, я понял, что таким образом можно зарабатывать себе на жизнь. О том, что такая работа не гарантировала постоянного твердого заработка, в тот момент я старался не думать. Очень хотелось попробовать свои силы на новом поприще, овладеть кузнечным ремеслом.

В 2002 году я уволился с прежней работы и на свой страх и риск пришел в кузницу, начав изготавливать мечи для фехтовальных турниров. В кузне, располагавшейся в Киеве на Борщаговке, уже работал мой знакомый Руслан, также занимавшийся исторической реконструкцией, и эта общность наших интересов придала мне смелости в осуществлении своей давней мечты.

Освоение нового ремесла шло непросто. На первом этапе с помощью книг, справочников и метода «научного тыка» изучал основы кузнечного дела и особенности термообработки различных марок стали. Учился на своих ошибках, анализируя причины неудач. Чтобы привлечь заказчиков, на все свое оружие давал годичную гарантию, а ведь участие в поединках – это жестокое испытание не только для самого фехтовальщика! Конечно, случались и неудачи, а возможно, сами обстоятельства применения способствовали поломке оружия. Мне приносили поломанное, и я его переделывал, стараясь при этом понять, каким образом, и на каком этапе следует изменить технологию, какие конструктивные изменения внести, чтобы подобное больше не повторялось.

Корр. Занимались ли Вы художественной ковкой?

Я.П. Изначально я стремился заниматься только длинноклинковым оружием, именно оно было мне наиболее интересным и близким по духу. Сосредоточив все усилия на этом направлении, со временем я получил богатый практический опыт кузнеца-клиночника. В художественной ковке, конечно, также пробовал себя, поскольку эти навыки важны для кузнеца, но занимался этим не часто – в основном изготавливал бытовые предметы для дома и по просьбе знакомых. Пожалуй, единственной работой в этом направлении, которую стоит упомянуть, явилось изготовление кованых светильников для собора Св. Александра в Киеве.

Корр. Когда же пробудился интерес к авторскому оружию?

Я.П. В 2003 году в журнале «Клинок» я прочел объявление о готовящейся в Киеве выставке клинкового оружия «Біла Зброя» с приглашением принять участие в ней всех украинских мастеров. Решив обязательно участвовать, я познакомился с директором выставки, Аллой Васильевной Гассановой, а в период подготовки и проведения выставки – со многими украинскими мастерами-ножовщиками, увлеченными этим направлением деятельности.

Взаимный обмен знаниями и опытом позволил начать серьезную работу над клинками из дамаска и булата. Представленные на выставке ножи работы А. Ткаленко, А. Пономарева, В. Чехуна и Ю. Кульбиды, отличавшиеся высоким уровнем исполнения, а также богато декорированное историческое оружие из коллекции киевского Национального исторического музея, подтолкнули меня к поиску своего стиля в будущих работах. Неповторимость и уникальность – вот главные качества авторского холодного оружия. Это наиболее интересное направление творчества и пробудило мой живой интерес.

Так, первая в Украине специализированная выставка холодного оружия стала для меня, да, пожалуй, и для всех мастеров, участвовавших в ней, знаковым событием. Благодаря этому мероприятию возник прецедент признания результатов нашего труда широкой общественностью, вследствие чего стали более определенными перспективы нашей дальнейшей работы. Кроме того, участие в выставке стало поводом для объединения украинских мастеров в творческий союз оружейников – «Біла Зброя».

И все же, если быть абсолютно точным, отвечая на вопрос: «Когда?», следует заметить, что впервые интерес к авторскому холодному оружию появился благодаря публикациям в журнале «Клинок» еще в 2003 году. Некоторым образом я был уже подготовлен к тем новым идеям, которые после выставки начал практически воплощать в своих работах.

Корр. В чем Вам видится назначение авторского холодного оружия, менялось ли Ваше отношение к этому вопросу?

Я.П. Авторское холодное оружие, как разновидность прикладного искусства, в первую очередь должно отражать некую идею, захватившую мастера, которой он хочет поделиться со зрителем. Это индивидуальный взгляд на мир – реальный или вымышленный. Эстетика художественного оружия, так же как в свое время искусство ковки, на первых порах постигалась с помощью альбомов и журналов на данную тематику. Внимательно вглядывался в работы лучших российских мастеров, пытаясь понять, что и каким образом они стремились выразить своими произведениями. Ведь их работы могут служить эталоном этого вида искусства по многообразию сюжетов и технике исполнения.

И вот настал момент, когда я почувствовал, что хочу и могу работать в этом жанре. Мне была интересна и близка по духу историческая тема, и первые авторские работы стали воплощением моих представлений о том, как могло выглядеть оружие, принадлежавшее некогда известным героям в истории Украины.

Но меч или сабля – это определенный законченный вид оружия, достигший совершенства благодаря отточенной в боевом фехтовании технике. В этой связи какой-либо «творческий» отход от канонов в конструкции клинка, эфеса или прибора ножен нелеп и нетерпим для этих видов оружия. Это ограничивает мастера, использующего длинноклинковое оружие в качестве объекта приложения своих творческих сил.

Поэтому в дальнейшем меня в авторском оружии стали привлекать выразительные возможности настольных композиций с короткоклинковым оружием. Задумывая такую работу, можно сделать Клинок самых невероятных форм, а затем обыграть его соответствующей рукоятью и оригинальной подставкой, которая в данном случае становится равноправным элементом композиции. Иными словами, горизонты для творчества здесь гораздо шире, чем при работе с каноническим длинноклинковым оружием.

Корр. Какие работы Вам наиболее памятны?

Я.П. Из старых работ – кинжал «Богун». Это оружие турецкого типа с изогнутым клинком было популярно среди казаков и польской шляхты. Я его сделал для своего исторического костюма.

Чекан «Парадный», выполненный в форме головы слона с закрученным хоботом и растопыренными ушами, также создавался в качестве элемента исторического костюма.

В мече «Вакидзаси», созданном по японским мотивам, я хотел выразить свое отношение к Японии и трудолюбивым японским мастерам, с филигранной тонкостью выполняющим декор холодного оружия. Для изготовления прибора меча, его декоративных элементов, я использовал сплавы, включающие в своем составе серебро и золото, как это традиционно делалось в Японии. Рисуя эскизы меча, старался понять систему эстетического мировосприятия этого легендарного народа. Работа над мечом, в том числе и подготовительная, продолжалась более двух лет. Но это была прекрасная подготовка к тому, чтобы почувствовать уверенность в себе и желание изготовить комплект японских мечей, уже не отходя от традиционных канонов.

Идею для настольной композиции «Улей», как и для некоторых других работ, подсказала моя жена (соавтор, иногда даже автор дизайнерской проработки), которая выполняет большинство эскизов. В творческой работе такой семейный союз очень даже помогает, и совместные обсуждения нового проекта позволяют порой найти какой-то недостающий образ, мелкую характерную деталь, оживляющую всю композицию. Такой деталью в «Улье» стала пчелка, которая внесла в композицию элемент игры. Ее можно двигать, менять местоположение в пределах композиции или же использовать отдельно в качестве броши. К слову, ювелирную часть работы над композицией «Улей» выполнил Андрей Примаченко, он же сделал и самый миниатюрный элемент, ожививший это творение – брошь «Пчелку».

Моя последняя законченная работа – нож «Химерик», выполненный в несколько ироничной интерпретации готического стиля, популярного во времена «темного» средневековья. На мой взгляд, готика очень сильно воздействует на сознание человека своей строгостью и одновременно с этим способствует душевной отстраненности от земного бытия. Один из распространенных архитектурных элементов готики – скульптуры мрачных фантастических химер.

В описываемой композиции центральное место занимает добродушный представитель этих существ – «химерик», который в какой-то мере передает мое ощущение «отрочества» истории европейской культуры. Пожалуй, именно по этой причине и появилась данная композиция!

Корр. Традиционный вопрос: каковы Ваши творческие планы?

Я.П. Сейчас у меня в работе находится одновременно несколько новых композиций. Кроме того, я веду работу по организации в Киеве постоянно действующей галереи авторского холодного оружия «Біла Зброя», где мастера смогут демонстрировать общественности свои работы, способствуя активному развитию в Украине самобытной культуры авторского холодного оружия.

Беседовал Виктор Кленкин