Великая восточно-азиатская война

Сейчас уже немногие знают, что вторая мировая война не закончилась в мае 1945 года, после капитуляции Германии. Европейских историков на протяжении десятилетий после победы над фашизмом интересовали подробности лишь Европейского театра военных действий, как основы последующих событий европейской истории, послуживших поводом к противостоянию Западного и Восточного блоков государств («холодной войне»). Советские историки были заинтересованы в подчеркивании особой роли, принадлежавшей Советской армии и коммунистической партии СССР в уничтожении германского нацизма. Поэтому нам почти ничего не известно о событиях, происходивших в тот период на другой части планеты. Между тем существовал иной, тихоокеанский театр военных действий, более обширный, со многими жестокими сражениями, превосходившими в своей беспощадности события театра европейского.

Небольшая страна, расположенная на островах Японского архипелага, поставила целью своей государственной политики создание огромной империи, занимающей все восточное полушарие! И целеустремленно претворяя этот план в жизнь, японская армия с 1931 года победоносно шествовала по земле Китая. Под предлогом освобождения «азиатских братьев», Япония без труда разрушила колониальную систему, сложившуюся в странах юго-восточной Азии. Колониальная администрация, управлявшая этими странами, по указанию европейских метрополий была смещена, а вооруженные силы Англии, Франции и Голландии оказались разбиты и вытеснены из региона.

Лишь вмешательство в ход событий США, вынужденных вступить в войну после нападения японской авиации 7 декабря 1941 года на военно-морскую базу в Перл-Харбор (Гаваи), остановило агрессора. Но и после этого события противостояние сторон длилось почти 4 года. В это время в боях на море одновременно участвовали флоты, состоящие из десятков линейных кораблей, вооруженных орудиями крупных калибров, не используемых в наземных боях. Под защитой этих флотов, в составах эскадр, маневрировали десятки крупных кораблей-авианосцев. В небе над Тихим океаном происходили воздушные бои, в которых иногда участвовало одновременно с обеих сторон несколько сотен самолетов.

По мере приближения американского флота к берегам Японии, армия США встречала жестокое сопротивление японских гарнизонов, защищавших многочисленные острова. Выполняя приказы японского командования, солдаты и офицеры стояли насмерть. Пленных японских военнослужащих практически не было. Казалось, героический дух древних самураев, без раздумий жертвовавших своей жизнью по приказу императоров и сёгунов прошлого, вел современных японских солдат и офицеров в атаки, названные американцами «бандзай». Цель такой атаки состояла в том, чтобы умереть на поле боя, унеся с собой как можно больше жизней противника. При этом атакующие японцы метали гранаты и, размахивая мечами, кричали: «Бандзай» (девиз – благопожелание «Тэнно Хэйка Бандзай – десять тысяч лет императору», сокращенный до одного слова).

И олицетворением этой непреклонной решимости умереть за Японию и императора для японских воинов нового времени стал «Гун-то»,– «военный меч». (Гун-то – это общее название всех образцов длинноклинкового оружия, принятых на вооружение японской армии и флота после «революции Мэйдзи» 1868 года.)

После подписания Японией 2 сентября 1945 года условий капитуляции, что и стало считаться датой окончания второй мировой войны, американцы потребовали от правительства побежденной страны принятия закона, запрещавшего хранение, изготовление и ношение японских мечей любому японцу в форме или гражданской одежде. Специальной статьей обрекались на уничтожение все военные мечи гун-то! И, очевидно, американские военные знали, что делали. Ведь в годы войны именно армия США заказала и оплачивала научные работы по изучению национального характера японцев, – психологическое досье нации – помогавшее победить противника, предвидя его возможные действия в различных ситуациях и проводить впоследствии верную оккупационную политику. Одной из таких специальных разработок стало исследование Рут Бенедикт (1887-1948 гг.), ученого-филолога, опубликованное впоследствии под названием «Хризантема и меч» в 1946 году.

Эта война, которую на множестве фронтов вела Япония, получила в стране официальное название – «Война за Великую Восточную Азию».

Падение сословия самураев

Парадоксальным образом закон, на принятии которого настаивали оккупационные власти, перекликался с событиями, происходившими в Японии во второй половине XIX века. Япония, будучи островным государством, в течение столетий придерживалась политики самоизоляции от окружающего мира. Это поставило страну в состояние экономического и политического кризиса, особенно обострившегося к середине XIX века. Этот кризис послужил толчком ко многим социальным и политическим изменениям в стране, начавшимся со времени восшествия на престол (3 января 1868 г.) императора Мацухито, ознаменовавшегося девизом «Мэйдзи» – «Просвещенного правления». Япония изменилась буквально за нескольких лет. И в первую очередь эти изменения коснулись армии.

В средневековой Японии военную службу несло лишь одно сословие потомственных воинов – самураи. Это была обязанность, передававшаяся по наследству от отца к сыну. Стать самураем крестьянину или торговцу было практически невозможно. Но в январе 1872 года в Японии была введена всеобщая воинская повинность, подорвавшая основы особого положения сословия самураев. Отныне воинскую обязанность они вынуждены были делить с крестьянами, ремесленниками и торговцами. Эти действия правительства были предприняты для организации регулярной национальной армии, похожей по устройству на армии европейские. Такая армия, в отличие от войск самураев, отстаивавших интересы своих кланов, стала надежной опорой императора в борьбе за проведение «европеизации» Японии.

Трижды отчаявшиеся самураи пытались изменить ход событий, восставая против правительства (1874, 1876 и 1877 гг.). Все было напрасно. Регулярная армия, вооруженная по европейскому образцу, одерживала над ними победы, одну за другой. Самураи были лишены сословных привилегий и внешнего атрибута, отмечавшего их положение в японском обществе – права ношения пары мечей. В 1876 г. был оглашен «Тай-то кинси рэй» («приказ о прекращении ношения мечей»). Он гласил: «Отныне и впредь мечи могут носить военные чины, а также полицейские чины и чиновники соответствующего положения только во время государственных церемоний. В прочих случаях ношение мечей запрещается. У нарушителей этого приказа мечи будут конфискованы». Привычный, веками устоявшийся мир самураев, рухнул в одночасье!

Япония набирает силу

В то же время армия и военный флот Японии становились все более совершенными. В этой связи решение задач, связанных с вооружением и экипировкой военнослужащих, являлось приоритетным направлением государственной политики. Иными словами, Япония по своей сути так и осталась милитаристским государством.

Японское правительство, устроенное по парламентскому образцу, скопированному у европейских держав (император лишь заверял своей подписью указы, принятые большинством голосов), почувствовало превосходство своей новой армии над слабыми армиями соседних феодальных государств, расположенных вблизи границ на азиатском материке. Такая расстановка сил способствовала проведению агрессивной политики Японией.

Первой пробой сил стала Корея. Воспользовавшись инцидентом, случившимся в территориальных водах Кореи (японское судно было обстреляно, правда, без каких-либо последствий) в 1875 г., японская военно-морская экспедиция, угрожая интервенцией, вынудила правительство Кореи в феврале 1876 г. подписать выгодный для Японии торговый договор и открыть несколько портов для свободного доступа японских судов. Это послужило причиной столкновения интересов Японии и Китая (под чьим протекторатом в то время находилась Корея). При этом, подписывая договор с Кореей, Япония открыто признала суверенитет этой страны. Эта и множество других провокаций, в конечном итоге, привели к Японо-Китайской войне 1894-1895 гг., во время которой бои велись на огромной территории Китая (от Ляодунского полуострова и Кореи до Маньчжурии). Китайская армия имела численный перевес, но была слабо вооружена и организована, вследствие чего Япония одержала победу. Лишь вмешательство европейских дипломатов помешало Японии закрепиться на материке. Но взамен Япония получила от Китая огромную денежную контрибуцию и подтверждение независимости Кореи. Острова Тайвань и Пэнху стали японскими. Молодой хищник почувствовал свою силу! Все полученные средства Япония вложила в строительство флота, самого мощного в юго-западной части Тихого океана! Так завершился первый период в истории новой, преобразованной Японии.

При выборе направления развития для своей армии Япония взяла за образец германскую военную систему. Это выразилось не только в попытках освоения теоретических изысканий военной доктрины и принятия к действию тактических наработок, чему способствовали германские офицеры-инструкторы. Образцы вооружения и обмундирования, принятые в японской армии, по характеристикам также были близки к германским. (После победы во франко-прусской войне, германская армия в тот период считалась наиболее сильной в Европе.)

Еще одна из причин успехов японской армии заключалась в хорошо подготовленном командном составе и высокой воинской дисциплине. Несмотря на то, что национальная армия Японии опиралась на принцип всеобщей воинской повинности, все командные должности в ней занимали верные правительству выходцы из сословия самураев. И это неудивительно, ведь война – это то, чем они жили на протяжении столетий.

Мечи с «сабельным» эфесом

Самурайские мечи, на которые был введен запрет, заменялись в армии оружием, близким к европейским образцам. Сделано это было, очевидно, с той целью, чтобы подчеркнуть изменение социального положения самураев, приверженцев старых обычаев и традиционных японских мечей и подтвердить тем самым отсутствие каких-либо сословных ограничений среди военнослужащих национальной армии. Еще одной возможной причиной, послужившей поводом для замены у офицеров и младших командиров (унтер-офицеров) мечей традиционной формы на европейскую саблю, стало слепое копирование всех европейских структур и образцов, казавшихся с первого взгляда верхом совершенства. Но, пожалуй, самым верным предположением будет то, что принятию на вооружение образцов, идентичных европейским, послужил целый комплекс причин. В том числе и заказ первых партий оружия в европейских оружейных фирмах.

Но поскольку в начале 70-х гг. XIX века Япония переживала эйфорию преобразований, все делалось в спешке и наобум, и составить подробное описание этих первых образцов, документально оформить официальное принятие на вооружение – руки у чиновников, ответственных за перевооружение, не дошли. Поэтому идентификация холодного оружия периода 1871-1877 гг. возможна лишь на основании книги «Ниппон но гунсо» (японское военное обмундирование), в которой даны контурные и достаточно условные зарисовки этих предметов.

В первые годы того периода сабли, вероятно, точно соответствовали конструкциям европейских образцов. В конце 70-х гг. XIX века некоторыми офицерами, возможно, стали применяться укороченные клинки традиционных японских мечей, что отразилось на изменении монтажа клинка. В конструкции оружия вновь появилась клинообразная муфта-хабаки, характерный признак японского меча. (Хабаки увеличивала жесткость крепления рукояти к полосе клинка за счет большой площади упора и, играя роль клина, надежно удерживала Клинок в устье ножен, предохраняя оружие от выпадения и утери.) Но первые образцы японских сабель начала 70-х гг. XIX века, не имевшие хабаки, фиксировались в ножнах по-европейски, при помощи пружинной защелки. Для того чтобы оружие извлечь из ножен, необходимо было нажать пальцем на кнопку, расположенную на боковой внутренней стороне в основании рукояти. Такой механизм фиксации клинка стал традиционным для всех гун-то, независимо от наличия в конструкции хабаки. Объясняется это тем, что муфту необходимо было очень тщательно подгонять к деревянным вкладышам устья ножен, что при массовом производстве оказалось невозможным. («Военные мечи» впервые в истории Японии начали выпускать на государственных предприятиях, используя технологии массового производства,– прокат, литье в формы многоразового использования, штамповку.)

Вот краткое описание ранних военных мечей с сабельным эфесом, которое можно составить на основании рисунков упомянутого справочника. (Реальное оружие этого периода не дошло до наших дней, поскольку использовалось в армии до полного износа и, лишь затем менялось на образцы, давно уже заменившие устаревшие мечи.)

Рукоять оружия короткая, рассчитана на удерживание кистью одной руки. Сверху она закрыта металлической планкой, имеющей с боков опускающиеся вниз «крылышки». Через них проходит усиливающая крепление рукояти с хвостовиком поперечная заклепка. На «крылышки» позднее стали наносить эмблемы (чаще всего в виде пяти-лепесткового цветка сакуры, символа мужественной смерти в расцвете сил, – идеала Буси-до, жизненного пути самураев). Сверху планка переходит в куполообразное навершие. На навершии заметна небольшая гайка, стягивающая рукоять и навинчивающаяся на окончание хвостовика клинка, имеющего резьбу (это европейский способ монтировки клинка, никогда ранее не применявшийся в Японии).

Открытая часть рукояти покрыта акульей кожей (шагрень) или кожей ската (самэ). В поперечных бороздах рукоять обвита проволокой, предотвращающей смещение кожи.

Эфес имеет защиту в виде боковых дужек, сходящихся к нижней части крестовины, переходящей в защитную дугу. Защитная дуга полностью прикрывает рукоять от самого низа до навершия.

Клинок первого образца гун-то не виден, потому что оружие изображено вложенным в ножны, но с определенной долей вероятности можно предположить, что он идентичен по конструкции и очертаниям клинкам европейских сабель, принятых за образец для подражания. Ножны металлические, светлые (скорее всего, никелированные по европейской технологии). Они имеют в нижней части башмак, предохраняющий тонкий металл ножен от повреждения. Сверху, около устья, закреплены две обоймицы (гайки) с кольцами для пасовых ремней.

Таким, абсолютно повторяющим конструкцию европейской сабли первой половины XIX века, был военный меч, используемый в только что созданной регулярной японской армии, уже почувствовавшей свою силу.

Меч со «шпажным» эфесом

В это же время, с целью внедрения европейской системы вооружения офицерского корпуса, в Японии появился образец, копирующий европейскую офицерскую шпагу. Но, поспешив с реализацией этого проекта, не учли одной мелочи. Фехтование на японских мечах еще в какой-то мере могло напоминать технику рубки саблей, но было очень далеко от принципов фехтования на шпагах. По этой причине шпага в японской армии оказалась оружием непонятым и в качестве боевого – не востребованным. Но, тем не менее, необычный облик шпаги, ее экзотичность, выделяла владельца, делая его сопричастным к «европейскому прогрессу», исповедуемому Японией в то время. Поэтому оружие данного образца стало выполнять функции парадного, используемого во время государственных церемоний и подменявшим на этот период оружие боевое.

Этот гун-то был принят на вооружение в 1875 г., но, вероятно в уставе 1875 г. был закреплен образец, который начали использовать несколько раньше, совместно с мечами с «сабельным» эфесом.

Принятый японцами образец был скопирован с американской шпаги образца 1860 г. Она являлась оружием старших офицеров флота США. Именно американцы в 1853 г. силой своей эскадры, угрожавшие столице Японии – Эдо (Токио), стали «первыми европейцами», проникшими в эту страну. Постоянное присутствие американских моряков, торговцев и военных советников, численно превосходивших всех остальных иностранцев в тот период, позволяют сделать наиболее вероятное предположение об американских корнях шпаги. (Но подобный этому образец офицерской шпаги был принят и во французском флоте, причем гораздо раньше, в 1837 г. Вероятно, американцы сами позаимствовали этот образец, и таким образом, американская шпага была лишь промежуточным звеном.)

Все металлические детали рукояти, отлитые из бронзы,– позолочены. Защитные шпажные щитки овальной формы имеют наклон в сторону клинка, что делает более заметной ту их поверхность, которая обращена к руке. На этой плоскости у щитка, расположенного снаружи, наносились символы, отвечающие воинскому званию офицера.

У младших офицеров на наружном щитке эфеса шпаги было изображено «восходящее солнце» (половинка принятого в японской символике изображения солнца с расходящимися лучами). Прибор ножен шпаги гладкий.

У старших офицеров металлические детали эфеса декорированы орнаментом. Декорирован и наконечник ножен.

У генеральского оружия звание хозяина символизировалось серебряными звездочками, расположенными на внешнем щитке вокруг лучей солнца.

Внутренний щиток эфеса был закреплен на шарнире и складывался, прижимаясь к клинку. Эта конструктивная особенность служила для того, чтобы оружие плотно прилегало к обмундированию и не болталось во время передвижения.

Рукоять из дерева обернута самэ или шагренью и оплетена по желобкам проволокой. В редких случаях шпага имела рукоять из рога или черепахового панциря. (Некоторые экземпляры шпаги могли предназначаться для придворных церемоний и отличались мотивом декора. Вместо солнца на щитке изображалась 16-ти лепестковая хризантема – эмблема императорского дома.)

Рукоять шпаги имела несколько большую длину, чем сабельная. Но объясняется это не приверженностью японцев к длинным рукоятям, обеспечивающим двуручный хват, а спецификой удерживания шпаги кистью руки. Сабля сжимается в кулаке, поперек ладони, и нормальная длина рукояти равна ширине ладони. Шпага удерживается диагональным хватом таким образом, что является как бы естественным продолжением руки. Навершие шпаги должно выходить за пределы сжатой кисти. Эти нюансы учитывались при изготовлении рукоятей колющего оружия, имеющих большую длину, чем оружия рубящего. И так случилось, что длина рукояти «шпажного» эфеса оказалась примерно равной еще одной разновидности японского длинноклинкового оружия этого периода – кю-гун-то.

Ричард Фуллер в книге «Японское военное и гражданское оружие» выдвигает версию, по которой «шпажным» эфесом обладали одновременно два вида оружия: «шпага для парадов» и «сабля для действительной службы». Представляется более вероятным, что сабельный Клинок (или укороченный Клинок традиционного японского меча) вставляли в шпажный эфес позднее, по мере перехода к повсеместному употреблению мечей кю-гун-то (начиная с 1875 года). С этого же времени в армию стала поступать парадная офицерская сабля с декорированным золоченым эфесом. Кю-гун-то и парадная сабля имели изогнутый Клинок, традиционный для холодного оружия Японии.

Вероятно, гун-то со «шпажным» эфесом был принят как парадное оружие японских офицеров во время первой волны копирования европейского холодного оружия, в момент претворения в жизнь самой идеи регулярной национальной армии. Но в данном случае идея заимствования колющего длинноклинкового оружия оказалась слишком далека от японских традиций. Чиновники стали осознавать, что «перегнули палку» и поступили необдуманно. Поэтому долго сомневались, вносить ли это оружие в существующий реестр вооружений и, в конце концов, утвердили в 1875 г. по факту его наличия в войсках.

Эфес шпаги по своим размерам и форме примерно совпадал с рукоятью кю-гун-то. Поэтому шпажные клинки позднее стали заменять сабельными или укороченными ранней работы. Получившиеся «гибриды» передавали во вспомогательные части. По крайней мере, фотографии времен русско-японской войны 1904-1905 гг. подтверждают наличие таких видоизмененных мечей у офицеров военно-медицинской службы. Позднее этот вид оружия вообще выходит из употребления.

Таким образом, парадная японская шпага с прямым «шпажным» клинком является очень редкой находкой, датировать которую можно 1871-1875 гг. У редких, дошедших до нашего времени, экземпляров на поверхности клинка встречается нанесенный травлением орнамент.

Мечи с изогнутым клинком и «шпажным» эфесом являются более поздними переделками, но и они вышли из употребления еще до первой мировой войны.

Первый военный меч – кю-гун-то

Так был назван «военный меч», появившийся в 1875 г.

Иероглиф «кю» означает «первый», «гун» – «военный, боевой», «то» – «меч». Почему же именно этому образцу выпала честь стать «первым»? Ведь до этого времени на вооружении регулярной армии уже состояло несколько моделей длинноклинкового оружия, называвшегося «гун-то»!

Феномен японской культуры заключается в том, что на протяжении веков, испытывая огромное влияние соседних цивилизаций (Китая и Кореи), японцы научились следовать своей дорогой, не преклоняясь перед чужими достижениями. Все полезное они использовали, не опускаясь до слепого копирования. Опыт других народов японцы приспосабливали к своим нуждам. Самым ярким примером является заимствование китайской иероглифики, досконально разработанной в течение тысячелетий. Эта система письменности была адаптирована к японскому языку, не имевшему ничего общего с китайским. В тех случаях, когда иероглифика не могла отразить всех тонкостей японского языка, ее дополнила азбука, построенная совершенно по другому принципу японцами уже самостоятельно.

Так произошло и с оружием. Испытав европейские образцы и разобравшись в них досконально, японцы на основе своего опыта сконструировали действительно первый японский гун-то, ставший золотой серединой между европейскими саблями и японской техникой фехтования.

Кю-гун-то был поставлен на вооружение японских офицеров 24 ноября 1875 г. Он стал самым распространенным образцом холодного оружия вплоть до середины 30-х гг. ХХ века. И даже во время второй мировой войны некоторые японские офицеры использовали его. Каким же был кю-гун-то?..